До сих пор Дзержинский суд мог выбирать меру пресечения, рассматривать ходатайства прокуроров и адвокатов генерал-майора и полковника, продлевать меру пресечения. Теперь он этого делать не может. То есть уголовное производство, в котором генерал-майор Алимпиев и полковник Никифоров являются подозреваемыми, изначально не должно было быть в военной прокуратуре. Если быть точнее, то нужно было перенаправить его по подследственности в НАБУ. Однако на протяжении нескольких месяцев военная прокуратура Харьковского гарнизона держала производство у себя, практически не предпринимая никаких действий, а Дзержинский суд бросил Алимпиева и Никифорова за решетку в СИЗО, затем продлевал меру пресечения, рассматривал ходатайства адвокатов подозреваемых и стороны обвинения. Это несмотря на то, что адвокат генерал-майора Алимпиева ходатайствовал в суде об изменении подследственности производства и другой территориальной юрисдикции. А теперь, когда адвокату нужно подать ходатайства об отмене и изменении дополнительных обязанностей, помощник судьи говорит о том, что это не в их компетенции, что дело передано в НАБУ.
Разобраться в сегодняшней ситуации помог адвокат генерал-майора Максим Журавлев.
«Апелляционный суд в своем решении от 29.01.2018 года выписал дополнительные обязанности, которые возложил на Андрея Николаевича, исключительно назвав только пункты части статьи закона, которые возлагаются. Эти пункты в частности звучат так, например, не общаться с лицами, которые были определены следственным судьей либо судом, законодатель вкладывает в эту норму следующую идею, что судья выписывает не общаться с Ивановым, Петровым, Сидоровым, в отношении совершенного инкриминируемого деяния. Суд не определил и конкретизировал это. Здесь же вообще ничего выписано не было, то есть суд не определи и не конкретизировал это. Что касается решения Дзержинского суда от 20.11.2018 года, то пункт, который говорит о том, что нужно сдать заграничный паспорт и гражданский паспорт в военную прокуратуру. На самом деле, этот пункт по закону звучит так, что паспорт гражданина Украины для выезда за границу, а также иные документы, например, дипломатический паспорт, которые дают право выезда за границу, поскольку мы, надлежащим образом, выполняем свои обязанности, мы сдали и гражданский паспорт, но это бред, по-другому назвать не могу, так как нельзя совершить юридически значимые вещи: взять кредит, билет на поезд и прочее. И это было еще до апелляционного суда. Но тем не менее судья Наумова все это выписала, и мы были вынуждены сдать и гражданский паспорт, для того чтобы никто и никогда не мог сказать, что мы не выполнили решение суда. Естественно следственную судью просили эту обязанность отменить. А сегодня в Дзержинсом суде показали бумагу о том, что дело направленно в НАБУ, я поинтересовался у прокурора Струкова, где же гражданский паспорт, на что он ответил, что его тоже отправили вместе с делом. Хочу отметить, что заседание уже переносили несколько раз, поскольку судья была в совещательной комнате по другому делу, назначили на 7 февраля. А сегодня нам показали факс Генеральной Прокуратуры, что дело уже числиться за НАБУ, а это территориальная юрисдикция Соломенского районного суда города Киева. Это просто письмо, это не постановление, не выписка из ЕРДР. Но в тоже время, если такое письмо есть, то суд не имеет право рассматривать дело, поскольку это другая территориальная юрисдикция. Но возвращаемся к другому вопросу – как тогда рассматривали продление меры пресечения? Мы лишены возможности реализовать наше право, право на свободу было ограничено с нарушением закона, а конкретно судебной территориальной юрисдикцией. Претензий к судье Подус у меня нет, так как суд объяснил, чем руководствуется. Но как же тогда рассматривали продление меры пресечения? Мы изначально говорили и просим оставить без рассмотрения это ходатайство поскольку нарушается территориальная юрисдикция. Нас не услышали. – разъяснил ситуацию адвокат генерал-майора Алимпиева Максим Журавлев.
В течение трех месяцев генерал-майор Алимпиев и полковник Никифоров находились в СИЗО. Практически никаких процессуальных действий с ними не проводилось, но при этом сроки содержания под стражей продлевались. Время идет, а в уголовном производстве не появляется ничего нового и существенного: ни доказательств вины подозреваемых, ни фактов, говорящих об их невиновности.
