Антирейтинг 2025: какие открытые данные закрыло государство в этом году
Уходящий год стал рекордным по закрытию данных государством. Впервые с начала полномасштабной войны железный занавес опустился сразу на значительное количество информации: данные о недвижимости, компании ВПК и даже статистические данные Генпрокуратуры. Действительно ли закрытие данных способствует национальной безопасности — разбираемся.
Вторжение РФ за один день отбросило Украину на 6 лет назад в вопросах прозрачности и доступности публичной информации. В первые дни государство закрыло реестры, чтобы защитить информацию от врага.
После некоторого перерыва некоторые госорганы — распорядители данных — начали публиковать наборы, как и до большой войны. Сейчас Рейтинг открытости данных в Украине колеблется на уровне 44% — и в этом году этот показатель рискует опуститься еще ниже. Ведь определенные наборы и показатели закрываются даже без законных на то оснований.
Основной аргумент государства во всех случаях неизменен — национальная безопасность. Впрочем, выбранные подходы могут иметь обратный эффект. Массовое сокрытие данных о бизнесе происходит без четкого разграничения между реально опасными сведениями и аналитическими данными, которые не несут военных рисков, но важны для экономического анализа, журналистских расследований и общественного контроля.
Особенно проблематичным выглядит выборочное закрытие информации только на платформах открытых данных. Такой подход не только не защищает, но и может навредить, ведь фактически подсвечивает, какие именно данные считаются чувствительными.
Какие данные государство закрыло в 2025 году?
Данные о компаниях военно-промышленного комплекса. Впрочем, закрытие это фрагментарное: информацию должны убрать только платформы открытых данных типа Опендатаботу. Наверное, это наименее рискованное и резонансное закрытие: в октябре Кабинет Министров принял постановление №1257, которое позволяет закрывать информацию о таких компаниях на платформах открытых данных по их собственному обращению в Министерство обороны. Фактически, отныне бизнес сам определяет, какие именно сведения о нем должны исчезнуть и где именно.
Целесообразность такого решения понятна, однако его реализация вызывает вопросы: ведь данные будут удалены только с платформ открытых данных, в других местах и реестрах они по-прежнему доступны. Формально это делается в целях безопасности, но на практике создает неравные условия доступа к информации и затрудняет общественный контроль.
Закрытие деклараций должностных лиц от НАПК. Декларации должностных лиц разного уровня из года в год привлекают внимание журналистов. Сейчас проверка деклараций, преимущественно, проводится по наиболее рискованным отчетам — поэтому у остальных декларантов-нарушителей есть шанс избежать ответственности. В нередких случаях именно общественность и СМИ, проверяя данные в декларации чиновников, находят нарушения и инициируют дальнейшее рассмотрение ситуации.
Впрочем, в настоящее время должностные лица, уполномоченные на выполнение функций государства или местного самоуправления, могут убрать свои декларации из публичного доступа. Такое обращение осуществляют руководители или заместители руководителей государственных органов, органов местного самоуправления, а также руководители (или заместители) определенных законом военных, правоохранительных и специальных органов в отношении подчиненных им субъектов декларирования.
Опендатабот обращался в НАПК с запросом о количестве декларантов, которые смогли скрыть свои декларации, однако в ответе агентство отметило, что не ведет учет такой информации. Соответственно, на данный момент фактически невозможно подсчитать, кто именно, в каком количестве и почему убрал свои декларации от контроля общественности.
Данные о Реестре недвижимости. Государство закрыло информацию об объектах недвижимости. Речь идет обо всей недвижимости, которой владеет бизнес, а также собственности граждан, связанной с бизнесом: если такая недвижимость связана с обременениями или арендой от компаний. Под ограничения попали даже земельные участки — теперь в открытых источниках невозможно увидеть их кадастровые номера. Это решение было принято на основании закона №4576-IX, который вступил в силу в августе 2025 года.
На практике такое решение создает пространство для манипуляций: в частности, бизнесу сложнее проверять информацию о недвижимости для своих сделок и целей, поэтому риски возрастают. Также усложняется и общественный контроль: фактически, недобросовестные компании и незаконные схемы с землей разоблачить пока невозможно или крайне трудно.
Данные о СЗЧ и дезертирстве. Ежемесячно Генеральная прокуратура Украины публикует данные о новых открытых уголовных производствах по статьям. С начала полномасштабной войны данные о дезертирстве и СЗЧ были наиболее дискуссионными — особенно учитывая, что в РФ эта информация давно закрыта. Впрочем, в этом случае открытая информация о положении дел в украинской армии помогает защититься от манипуляций и российской пропаганды. Так, например, было в случае с недостоверными данными в статье The Financial Times в декабре 2024 года. Тогда, благодаря огласке и наличию подтвержденных проверенных данных, Опендатабот добился внесения изменений в материал.
В декабре 2025 года ГПУ перестало публиковать эти данные, аргументируя это государственной тайной. Впрочем, никаких соответствующих законодательных норм или нормативно-правовых актов на это опубликовано не было.
«Закрытие информации, которая годами находилась в открытом доступе, не достигает заявленной цели — поддержания национальной безопасности. Эти данные уже сохранены, скопированы и проанализированы в публичном пространстве. Их исчезновение создает лишь ложное ощущение защищенности, в то время как прозрачность и доверие к государству снижаются. На четвертом году войны становится очевидным: механическое закручивание гаек в сфере открытых данных не устраняет реальных рисков безопасности. Напротив, оно ослабляет аналитические способности государства и общества, уменьшает прозрачность и потенциально создает новые угрозы», — комментирует Алексей Иванкин, основатель Опендатабота.
