Жили-были мама, папа и Девочка Маруся. И все у них шло прекрасно. Папа бегал по магазинам, обеды готовил, стирал, шил... короче, хозяйством занимался. Мама в цирке работала акробатом-эксцентриком: она складывалась в несколько раз и забиралась в малюсенький сундучок. Зрители ей за это аплодировали, а в кассе ей за это платили денежки.
Ну а девочка Маруся ходила в школу.
Так они и жили.
Но вот в один прекрасный день... мама исчезла.
Неделю мамы нет, две недели... месяц... Как сквозь землю провалилась.
Девочка Маруся уже и волноваться начала.
— Не волнуйся, доченька, — успокаивает ее папа. — Найдется мама.
А тут звонок в дверь: дзинь—дзинь. Заходит в квартиру модно одетая женщина.
— Вот и мама пришла! — улыбается папа.
— Папа, ты что?! — говорит Маруся. — Какая ж это мама?!
А папа рукой машет.
— Доченька, ну не все ли тебе равно? Была одна мам теперь другая. Все женщины одинаковы.
А ненакомка потрепала Марусю по щеке и сказалаая
—Новая вещь, детка, она завсегда лучше старой.
Потом К маминому шкафу подошла и створки распахнула
Ух ты! — обрадовалась — Одежки сколько! Да моднявая!
Звали новую маму Дарья Петровна. Работала она дродавшйцей. Пивом торговала.
Ну что ж... стали опять они жить втроем. Папа. Маруся и Дарья Петровна.
Да только с того дня снится Марусе каждую ночь один и тот же сон. Словно бы хоронят ее на кладбище. И она присутствует на собственных похоронах. Но ее никто не видит, кроме Дарьи Петровны.
А Дарья Петровна с нехорошей такой усмешечкой говорит:
— Вот ты, Маруся, и померла наконец.
В одну из ночей проснулась Маруся от страха и видит, что не у себя в кроватке она лежит, а в темном лесу. Да еще и связанная по рукам и ногам.
Еле развязалась Маруся и побежала домой. Прибегает — а там свадьба. Папа на Дарье Петровне женится! Вбежала Маруся в комнату.
— Папа! Папа! — кричит. — Дарья Петровна меня связала и в темном лесу бросила!
А папа молчит и как—то странно на Марусю смотрит. И все гости тоже умолкли и тоже странно смотрят.
— Доченька, — наконец говорит папа. — Откуда ты взялась? Мы ж тебя вчера похоронили. И поминочки справили.
— Как — похоронили? — обалдела Маруся.
— Очень просто, — отвечают гости. — ты умерла. мы тебя в гроб положили, снесли на кладбище и в землю зарыли.
— Да! Да! — выскочила из-за стола Дарья – умерла, умерла, детка! Так что нечего тута... У нас и справочка с печатью имеется о твоей смерти.
И машет у Маруси перед носом справочкой с печатью.
Но, папа, папа, — чуть не плачет Маруся. Вот же я, живая! Неужели ты мне не веришь..
— Фу-у. — Папа пот со лба вытирает. — Ну я-то,доченька, положим, тебе верю. Но это ничего не значит, раз справка с печатью имеется.
Да что ты с нею разговариваешь?! — орет Дарья Петровна. Не видишь, что ли, что она самозванка! Гони ее в шею!
— Вот именно, в шею! подхватили гости. Умерла так умерла!.
Папа обнял Марусю за плечи и шепчет ей на ухо:
— Доченька, ты бы и правда ушла отсюда. Погулять. Я тебе рубль дам. На мороженое. А, дочурка?
— Мороженое, папа, стоит дороже, — со вздохом отвечает Маруся.
— А ты купи половинку. А то у меня только рубль. Остальные деньги Дарья Петровна забрала.
А Дарья Петровна их разговор подслушивает.
Обойдется без мороженого, — злобно шипит — Ишь, наглая какая. Целое мороженое ей подавай. Сразу видно самозванка. Та-то девка поскромнее себя вела.
Заплакала Маруся и побрела куда глаза глядят.
Брела, брела и забрела в самый дальний угол двора. На помойку. Смотрит: а на помойке сундучок валяется, с каким мама в цирке выступала. Подобрала Маруся этот сундучок, открыла...
А там — мама!!! сложенная в несколько раз!.. да не мертвая, а живая!
Нет слов, как Маруся обрадовалась. Ну а уж как мама обрадовалась, тем более слов нет.
Мама! Мама! — прыгает Маруся от счастья — Как ты здесь оказалась?
Как, как, отвечает мама, а сама разгибается, сгибается, плечами шевелит; тело свое затекшее разминает. Папаша твой с Дарьей Петровной обманом засунули. Покажи да покажи, просят, как ты в такой маленький сундучок забираешься. Я и показала. А они сундучок на крючок и на помойку...
Ни фига себе, — ахнула Маруся.
Короче, пошли они в милицию и рассказали все как есть.
— Ни фига себе, — ахнули в милиции.
И тут же арестовали папу и Дарью Петровну. Посадили их в вагон и отправили в Сибирь. Папу на десять лет, а Дарью Петровну на двадцать, потому что женщины дольше живут.
Ну а мама вскоре привела Марусе нового папу. Дядю Юру. Он художником работал. Деньги рисовал.
И стали они с тех пор жить богато и весело.
Валерий Роньшин,
«Синевласка, или Бензоколонка у старого кладбища»,
М.: АСТ, Астрель, 2000 г.
